Персона. Клаудио Ластруччи

 «Возможно, когда-нибудь потомки соберут артефакты нашей цивилизации в каком-нибудь музее. Все наши достижения и ноу-хау они выставят на полки и снабдят табличками. Вот, мол, посмотрите, что представляла собой человеческая культура начала двадцать первого века»

Если бы вам нужно было создать экспозицию нашей эпохи в историческом музее, что в качестве символа этой эпохи выбрали бы вы? И как бы эту эпоху называли? И кого показали бы в качестве нашего Микельанджело и Да Винчи? Будь я журналистом компьютерного журнала, я бы назвал Стива Джобса и Сергея Брина. Но я пишу о pro audio, и кого же я могу взять за пример? Полагаю, это вполне мог бы быть Клаудио Ластруччи, человек, стоявший у истоков эволюции усилителей класса D, один из создателей компании Powersoft, автор множества международных патентов и к тому же соотечественник Микельанджело и Да Винчи. Да и место нашей встречи под стать теме — Флоренция, колыбель эпохи Возрождения, где потомки великого Леонардо до сих пор свято чтут свободный дух изобретательства.
LightSoundNews: Клаудио, сегодня твоя компания — мировой лидер в области производства усилителей класса D, но, насколько я знаю, изначально компания не нацеливалась именно на этот рынок. Это правда?

Клаудио Ластруччи: В самом начале мы занимались блоками питания, устройствами преобразования и сохранения энергии. Я получил университетское образование в этой области и довольно много в ней работал. Направления были самые разные, от обычных блоков питания для других производителей электроники до регуляторов напряжения, которые у нас заказывала одна из команд «Формулы-1» для своих болидов. На рынок pro audio изначально мы не ориентировались вообще.

LSN: В нашей индустрии ты — личность известная, про тебя даже ходят легенды. Это правда, что ты можешь сделать взрывчатку из зубной пасты?

К.Л.: Правда. Но это было очень давно. Я был очень молод. Взрывчатка меня интересовала с точки зрения ее энергетики. Я изучал все виды энергии, ее состояния и способы переходов из одного состояния в другое, и взрывчатка в этом отношении — очень интересный пример. Я пытался понять, как такое большое количество энергии может храниться, а затем высвобождаться в столь короткий период времени. Так что про взрывчатку я знаю очень много. Но никогда не использовал ее для войны и разрушения.

LSN: Иными словами, блоки питания как таковые тебя не сильно интересовали. Получается, ты занимался энергией?

К.Л.: Да, это так. И в конце концов любой усилитель — это тоже устройство преобразования энергии.

LSN: Хорошо, к этой теме мы еще вернемся. А сейчас ответь, пожалуйста, на такой вопрос: вся твоя биография свидетельствует о том, что ты скорее чистой воды ученый, нежели коммерческий разработчик. Тебя самого интересует коммерческий успех твоих изобретений?

К.Л.: Самый большой успех для инженера — это когда его изобретение находит спрос на рынке. Потому что иначе это не изобретение. Тут можно провести параллель с артистом, музыкантом или художником: если ты творишь в своей спальне исключительно для себя, для собственного удовольствия, ты никогда не поймешь, чего твое мастерство стоит на самом деле. В этом не будет настоящего роста. Без конкуренции и мнения посторонних любая мазня покажется тебе верхом совершенства. Искусство зиждется на общепринятых эстетических нормах. Инженерия зиждется на спросе. Ты не можешь называть себя инженером, если твои изобретения никому не нужны.

Я не вижу большой разницы между художником, музыкантом, ученым и инженером, потому что это совершенно одинаковые механизмы. Как и в искусстве, инженеру нужен талант, опыт, интуиция. Точно так же, как и музыкант, ученые или инженеры двигаются эмпирическим путем, делая множество ошибок, отвергая все неудачное. Чтобы что-то изобрести, сочинить, написать, создать, нужно испробовать все варианты, отбросить все неудачные решения и найти лучшее. Сочиняя музыку, композитор создает множество разных набросков — это и есть его прототипы. Точно так же работает и инженер. Готовый продукт музыкального творчества оценивают слушатели, инженерного — рынок. Не бывает искусства без аудитории. Продукт всегда должен быть адресован людям. Искусство ради искусства, как правило, ничего не стоит, как в материальном, так и в культурном смысле.

LSN: Тем не менее, первые усилители Powersoft трудно назвать классикой, которую все тут же оценили. Вы вышли на рынок во времена, когда тема усилителей класса D вообще никого не волновала. Вы вышли к аудитории с невероятно авангардистским продуктом, которого никто не ждал — и, самое главное, не заказывал.

К.Л.: Да, это так. Это было действительно тяжело — пробиться на рынок, потому что в то время мало кто верил в цифровые усилители мощности как в высококачественный аудиопродукт. Пятнадцать лет назад никто даже не притрагивался к этой теме. Никто не знал, как это нужно делать и как заставить усилитель работать правильно и надежно. Технология усилителей класса D была похожа на чистый лист. В этой области ни у кого не было никаких знаний. Мы очень долго не могли добиться стабильности в работе, очень долго подбирали компонентны и отлаживали технологию. Но главное — мы разглядели ее потенциал, и всего за какие-то пятнадцать лет она перевернула рынок профессиональный усилителей мощности. И продолжает менять устоявшиеся представления. То, что мы видим сейчас, это только начало освоения этой технологии. Сейчас индустрия разобрались с «железом», теперь настает эра программного обеспечения. Как и в компьютерах, производительность — это не только мощность. И в этом отношении мы снова находимся в самом начале пути. Только конкуренция теперь куда более сильная. Но, так или иначе, мы сделали ставку на новую технологию. Приблизительно два года рынок на нее вообще никак не реагировал, но мы не могли проиграть, потому что объективно технология близка к совершенству. Мы верили в нее, и у нас все получилось. Рынок нас признал.

LSN: Как показывает история искусства, для создания выдающегося произведения недостаточно одного лишь творца. Обычно для этого требуется два человека: один, который это может сделать — и второй, который может за это заплатить. Так было всегда, все великие произведения делались на продажу, а часто и по чьему-то совершенно конкретному заказу.

К.Л.: Совершенно верно. В нашей истории тоже был такой человек. Первые два года мы не видели никакой реакции на нашу продукцию. Затем однажды на выставочный стенд нашей компании зашел основатель Outline Гвидо Нозелли. Наши первые усилители даже не были адресованы рынку pro audio, мы разрабатывали их как домашние усилители класса hi-fi. Внешне это были просто синие коробки, и Гвидо поинтересовался, а что это такое вообще. Мы рассказали о наших усилителях. Через некоторое время Гвидо назначил нам встречу, на которой мы получили контракт на изготовление пятисот усилителей для Outline. Это был первый — очень важный — шаг. Так наша фирма заработала первые серьезные деньги. Неизвестно, как сложилась бы наша история, если бы не чутье Нозелли. Тут ты совершенно прав. Многие могут вложить деньги, но далеко не многие получат потом на них что-то путное. Поэтому вкладывать деньги — это тоже искусство. Мы называем это уметь видеть сквозь туман. Это умеют лишь единицы. И, по большому счету, для создания произведения действительно нужно два человека: один, который создает, и другой, который понимает, что за это стоит заплатить, и платит.

LSN: Я не сомневаюсь в том, что ты знаешь современную электронику как никто другой. Скажи, к какой-либо технологии можно применить термин «произведение искусства»?

К.Л.: Мне очень хочется на это надеяться, потому что каждый высокотехнологичный продукт должен содержать в себе нечто креативное, то, что будет отличать его от других. Если искусство — это некое уникальное умение, то я думаю, что да, любое ноу-хау — это произведение искусства. За ноу-хау всегда стоит наука. И тот, кто-то думает, что инженерия и искусство — суть разные вещи, очень глубоко ошибается.

Интервью проведено при поддержке компании DSS, официального представителя Powersoft в России
powersoft.ru
Беседовал Александр Хорев, lightsoundnews.ru